В преддверии второго раунда «Женевы-2» российская дипломатия проявляла высокую активность, которая не ограничивалась контактами с официальным Дамаском. В Москву 4 февраля все-таки прибыла делегация Национальной коалиции оппозиционных и революционных сил во главе с Ахмедом Джербой. Стороны, как минимум, «стали лучше понимать друг друга», однако серьезные разногласии остались. Москва хотела бы видеть на переговорах более представительную делегацию оппозиции, в которую вошли бы, в частности, курды, Национальные координационные комитеты и др. А Джерба после встречи с Сергеем Лавровым подчеркнул, что НКОРС против расширения делегации за счет «карманной оппозиции» (и кто это?). НКОРС очень хочет как можно скорее договориться о формировании переходного управляющего органа. Москва подчеркивает, что это могут сделать только сами конфликтующие стороны и что это будет результатом длительной и кропотливой работы. Москва, ссылаясь на договоренности встречи G-8 в Лох-Эрне, уделяет особое внимание борьбе с терроризмом, но, как мне приходилось слышать от представителей оппозиции, они не хотят «превращать Женеву-2 в антитеррористический форум». Обращает на себя внимание то, что в интервью «РИА-Новости» 4 февраля заместитель министра иностранных дел России Геннадий Гатилов даже поименно назвал страны, которые стали «крупнейшими пунктами найма боевиков» - Франция, Германия, Великобритания и Бельгия, при том, что наемники есть и из России.
Российские аналитики гадают, означает ли введение в действие властями Саудовской Аравии нового закона по борьбе с терроризмом (counter-terrorism law) пересмотр ее политики поддержки радикальных исламистских группировок в Сирии (и не только в Сирии) или напротив – этот закон призван нанести удар по противникам саудовской внешней политики. Само описание терроризма в законе позволяет многим наблюдателям предположить, что речь идет скорее о подавлении оппозиционеров, поскольку терроризм is defined in it as criminal act that destabilizes the security of the society or the stability of the state. Довольно широкое определение, которое может быть развернуто в любую сторону. Хотя обозреватель официоза «Российская газета», похоже, считает, что Эр-Рияд действительно хочет что-то изменить: «очевидно, властям Саудовской Аравии надоело, что их страну в последнее время все более массово называют главным спонсором террористов и экстремистов на всем Ближнем Востоке». Замечу, что эти обвинения в адрес королевства в России разделяют не все, более того – королевство рассматривается как партнер по противодействию терроризму. Так можно ли полагать, что Эр-Рияд перекроет каналы финансирования повстанцев? Пока этот вопрос остается без ответа, но многое будет зависеть от того, удастся ли спонсорам межсирийских мирных переговоров распространить мирный процесс также на региональных акторов – Иран, Турцию, Саудовскую Аравию.
